«Мы с мужем проживали в квартире, которая была его собственностью до брака. У нас есть несовершеннолетний ребенок. После развода мой бывший муж хочет меня и нашего ребенка выселить из этой квартиры. Имеет ли он на это право?».
Согласно ч.4 ст. 31 нового Жилищного кодекса прекращение семейных отношений с собственником жилого помещения влечет прекращение жилых прав, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи. При этом следует отметить, что дети собственника жилого помещения не смогут стать бывшими членами семьи. Таким образом, ребенок, несмотря на расторжение брака родителей, сохраняет право пользования принадлежащим одному из родителей жилым помещением, в котором они проживали.
Относительно бывшей супруги в данном конкретном случае суд может (но не обязан) установить определенный срок, в течение которого она вправе пользоваться данным помещением. В ч.4 ст.31 указан примерный перечень критериев, которыми следует руководствоваться суду, и одним из них является имущественное положение бывшего члена семьи, которое не позволяет ему обеспечить себя иным жилым помещением (нет денежных средств). Однако данный перечень носит открытый характер, т. е. суд может учесть другие заслуживающие внимания обстоятельства, вследствие которых бывшему члену семьи негде жить. Кроме того, бывший член семьи собственника жилого помещения, за которым судом сохранено право пользования жильем на определенный срок, пользуется жилым помещением наравне с собственником. Данное право пользования может быть прекращено по решению суда, если отпали обстоятельства, явившиеся основанием для сохранения права пользования.
Например, бывший член семьи приобрел жилье в собственность.
Теперь рассмотрим случай, когда квартира была приватизирована во время брака на имя одного из супругов.
Для разрешения этой ситуации можно воспользоваться исключением из правил, предусмотренных п.4 ст.31 ЖК РФ. В ст.19 Федерального закона «О введении в действие Жилищного кодекса РФ» говорится, что нормы пункта 4 статьи 31 ЖК РФ не распространяются на бывших членов семьи собственника приватизированного жилого помещения при условии, что в момент его приватизации они имели равные права пользования этим помещением с лицом, его приватизировавшим, если иное не установлено законом или договором. Стало быть, прекращение семейных отношений таких лиц с собственником жилья не влечет прекращения их жилищных прав. Соответственно нет необходимости устанавливать срок, на который сохраняется право пользования, а также обязывать собственника обеспечивать бывших членов семьи другим жильем. Право пользования жилым помещением в таких случаях не зависит от существования семейных отношений.
Правда, собственник жилого помещения может его продать, подарить или распорядиться им иным образом, влекущим прекращение права собственности. В таких ситуациях бывшие члены семьи беззащитны. Их право пользования прекращается.
Таким образом, бывшие члены имеют право на жилье, если данное право признано судом или соглашением супругов, а дети данного права не теряют даже после развода родителей.
Серине Мачкалян,
Евгений Шубкин,
752 гр.,
корреспонденты «Вестника»,
ведущие рубрики
Звучат шаги в едином ритме,
Два сердца бьются, как одно.
Вы ничего не говорите,
Она поймет вас все равно.
Что мы знаем о собаках–поводырях следопытах? Эти собаки — особые. Умные, послушные, преданные хозяину и дружелюбные к людям. Если вы думаете, что они таковы от рождения,– ошибаетесь. Это результат тяжелого и кропотливого труда, отточенной техники дрессировки, которой занимаются тренеры-дрессировщики собак-поводырей для слепых.
Легко ли живется такой собаке? Ох, как нелегко. Она ведь молодая, здоровая, озорная, ей бегать хочется, гонять в охотничьем азарте кошек и голубей. А запахи кругом какие, а звуки! А вон собачья свадьба понеслась… Ведь собака-поводырь такая же живая, как и все другие, домашние, свободные. Только у нее за спиной месяцы учебы в школе, где ей терпеливо объясняли, что за птичками-кошками — нельзя и козликом скакать — ни в коем случае.
Инвалидность — беда, постигшая одного — в детстве, второго — в старости, третьего — в самом расцвете лет и сил. Жил человек хорошо, легко, интересно. Работа, друзья, семья — всё было. И вдруг — темнота, пустота, одиночество. Все заняты, всем некогда, всем не до тебя. А ещё — всеобщая жалость, обидная и досадная…
И тогда он берет в питомнике собаку, еще не зная, что вместе с радостью общения и совместной работы в дом придут многочисленные заботы о кормежке, прогулках, прививках и болезнях.
«Современные» заботы, усугубленные неустроенностью быта и нашей своеобразной нравственностью, в которой человек уже перестал быть ценностью. Что ж говорить о собаке…
«Куда ты лезешь со своим барбосом?» — это в транспорте. «Людям мяса не хватает, а он такого «крокодила» кормит», — это в магазине. Один замолчит и вздохнёт, споткнувшись взглядом о красный крест на собачьей шлейке, а другой процедит сквозь зубы: «Много вас тут, с правами!»
«Мама, а зачем у собачки крестик?» — спрашивает малыш. «Собачка санитарная», — отвечает мама.
И горят собачьи сердца маленькими маячками для многих тысяч незрячих людей, доверивших им свои судьбы.
Ю.Д. Шмидт, доцент ИВМ,
Олеся Сачек, 652 гр., корр. «Вестника»